Иван Соколовский

Место публикации

 

Они познакомились весной 1991 года в Новосибирске на Фестивале авангардной музыки. Иван как раз закончил запись сольного альбома «Река. Озеро. Море». («В этой записи есть все нужное — русский фольклор, Вагнер, индийская музыка, и ничего лишнего». С. Жариков). Он имел устойчивую популярность, во-первых, как экспериментатор, поскольку был инициатором медитативной струи в популярной московской группе «Ночной Проспект», и, во-вторых, как великолепный эрудированный аранжировщик, из рук которого вышло немало хитов и прежде всего «Ох, если бы я умерла!» Наташи Боржомовой. Кувезин же к тому времени был достаточно популярным этническим певцом, имеющим признание даже за рубежом. У него был необычный для исполнителей этнических песен низкий голос. Впрочем, и пел-то он не традиционные бытовые песни, а магическую музыку. Его народ оказывал ему почет как шаману.

Кувезин и Соколовский создали совершенно новую музыку. (А впрочем, может быть, вспомнили хорошо забытую старую). Это не этническая музыка и не рок в традиционном понимании слова, не техно, не нью-эйдж, которыми в последнее время увлекся Иван, не новая волна... Для исполнения этнической музыки Соколовский Кувезину не был нужен. Уже когда они начали работать вместе, Кувезин получил несколько призов на международных фольклорных конкурсах. Ивану же Кувезин не был нужен, чтобы делать техно: ему было достаточно сэмплировать голос Кувезина. Что, кстати, Иван временами, когда Кувезин отсутствовал в Москве, и делал. Правда, памятуя о злоключениях The Shaman, всегда испрашивал для этого разрешения Кувезина. «Альберт меня так запугал своими шаманскими заклятиями (которые на самом деле сбываются в точности), что я без спросу сэмплировать его боюсь до сих пор», — признается Иван.

Альберт стал петь агрессивные песни, с которыми его далекие предки ходили в походы от Амура до Новгорода, и пел их так, будто на дворе не конец XX века, а конец XIII-го. Здесь надо сказать, что Кувезин сам из рода Нойон (что по-тувински значит «Князь»), его далекий предок был правой рукой Чингиз-хана Темуджина, этому есть письменные свидетельства. Сам же Кувезин -отличный охотник, бьет соболя в глаз со ста шагов. «Ятха» — это настоящая мужская музыка. «Я сам в студии и на концертах, — рассказывает Соколовский. — часто вхожу в транс и вижу себя на боевом коне с оголенной кривой саблей в руках. Но кроме того и в самом техно есть магия простоты и навязчивого повтора, звуковое давление и необычный драйв».

В упорядоченный ход современной музыки влился мощный поток тоталитарного мышления, типичный для Востока и нашей страны в частности. Чувство, ощущение «сильной руки» притягивает, манит. После натиска «Ятхи» сложно слушать что-то еще, должно пройти некоторое время, чтобы восприятие вернулось к секуляративному, унифицированному року. «В техно, — продолжает Иван, — нет того убогого мещанского гуманизма, которым переполнена эстрада. Свежая медвежатинка (я сам не пробовал, но Альберт рассказывал) вкуснее экологически грязного Биг-Мака. Долой гуманизм Яллы Пого-чевой, Пафнутия Калинкина-Малинки- на, Бонифакта Огурцова-Титомира!»

Несмотря на кажущийся радикализм в лозунгах Ивана и его склонность к музыкальным и техническим новациям, дух «Ятхи» весьма консервативен. «Шаманская музыка, - рассказывает Альберт Кувезин, — обра-щается к душам предков с просьбой о помощи. И в связи с тем, что я часто живу вдали от Родины, эта музыка очень меня поддерживает...» Последняя композиция, которую они записали, называется «Верблюжья гора». «Это такая, похожая на верблюда, гора, — объясняет Альберт. — С нее видно далеко вокруг, видны леса, реки, селения...» Иван уговорил Альберта «спеть хором», хотя в тувинском фольклоре это и не принято. Он записал двенадцать (!) голосов Альберта и по сути получил каноническую двенадцатиго- лосную фугу. Так музыка, пройдя по спирали, вышла на другую сторону зеркала. Для этого понадобились годы, но «искусство фуги исполняется во времени, то есть имеет свой ритм, свой размер... Архетипические Ноты- Боги... должны вернуться обратно к прошлому», (М. Серрано).

ЭТНО-БИТ - МУЗЫКА 90-х ГОДОВ

Во всем мире сейчас крепнет тенденция возврата к этнической музыке. Возник даже новый термин — «world beat» (или по-русски «этно-бит»), Европа, сама себя лишившая шаманской музыки, занята поисками фольклора в дебрях Австралии и Новой Зеландии, во льдах Гренландии, в тундре Аляски. У нас тоже появилось немало групп, исполняющих этно-бит: «Альянс», «Сергэ», «Чолбон», «СВ» и другие. Однако это не означает, что мы идем вровень с Европой. Мы идем впереди Европы, потому что европейские музыканты заняты формальными музыкальными поисками, мы же возрождаем едва не утраченную магическую музыку.

Владимир МАРОЧКИН